В результате проведенной проверки представленного генералом Сикорским списка польских офицеров и полицейских, содержавшихся в Козельском, Старобельском и Осташковском лагерях военнопленных на предмет выяснения местонахождения этих лиц установлено:Архивная ссылка: ЦА ФСБ, ф. 3-ос, оп. 8, д. 15, л. 320-322.
из 3825 человек по предоставленному поляками списку по учетам НКВД найдено 3417 чел. Не найдено 408 человек.
Из числа найденных:
- 3320 чел. в соответствии с известным вам[3] решением от 5 марта 1940 г.;
- 56 чел. передано в польскую армию в период формирования польских частей[4];
- 33 чел., преимущественно польских разведчика, до войны были затребованы из лагерей для ведения следствия в западные области УССР и БССР и их местонахождение не известно;
- 5 чел. арестованы за контрреволюционную деятельность за время пребывания в лагерях военнопленных и осуждены на различные сроки;
- 3 человека умерло.
[...][5]
К слову, есть веские, хотя и косвенные основания полагать, что расстрел польских офицеров был санкционирован Политбюро ЦК ВКП(б) на заседании 05.03.1940 г.На тот момент вина НКВД уже была официально признана, а вскоре были обнародованы и катынские документы высшего уровня, так что нужды в публикации этого документа не было. Лишь недавно, в связи с цветущей махровым цветом демагогией "катынских ревизионистов", Никита Васильевич предоставил текст для публикации в Интернете.
[1] Польская и советская записи беседы значительно разнятся (ср. Катынь. 1940-2000, 2001, с. 386 и далее; В. Андерс, Без последней главы, с. 33 и далее). Не исключено, что произошла путаница страниц либо польской, либо советской записей. В советской записи список офицеров передается Андерсом, в польской - о списке говорит Сикорский. Возможно, чисто физически Андерс передал сам список, но публикуемый документ подтверждает, что список "предоставлен" все же Сикорским.
[2] С октября 1991 по август 1993 года - эксперт Комиссии по организации передачи-приема архивов КПСС и КГБ СССР на государственное хранение и их использованию.
[3] Дается по переписанному тексту Н. В. Петрова, в оригинале скорее всего "Вам".
[4] Имеются в виду военнопленные и интернированные, отправленные летом 1941 года в армию Андерса. Никакого удивления такие ошибки в "базах данных" вызывать не должны и сегодня, не говоря уже о 1941 году - часть перечисленных в общем списке людей пропали по каким-то другим причинам, часть "потерялись" чисто формально - из-за человеческого фактора, затерявшихся в бюрократических жерновах бумажек, вариантов написания имен и так далее, среди них неминуемо были бы и какие-то непопавшие под расстрельное решение военнопленные, позже отправленные в армию Андерса. Кстати, есть в советской переписке 1940 года немало документов, посвященных ошибкам в списках. Подозрительным было бы отсутствие ошибок, а 1,5 % от всего списка - довольно хороший результат, не свидетельствующий о систематической проблеме.
[5] "Далее о трудностях розыска не найденных: в списке, поданном поляками, искажены некоторые фамилии, списки составлены на польском языке и т.п. О дальнейшей проверке будет сообщено дополнительно." - прим. Н. В. Петрова
[6] Некоторые недалекие "ревизионисты" посчитали это упоминание доказательством того, что, мол, с документами из закрытого пакета еще до их рассекречивания производились какие-то манипуляции. Как это часто бывает с "ревизионистами", их уровень понимания простых русских слов находится где-то рядом с плинтусом, если не ниже. Если бы в экспертном заключении шла речь о самих документах закрытого пакета, то не была бы использована фраза "хотя и косвенные", которая сама по себе свидетельсвует о том, что речь шла о документе(-ах), в которых упоминается дата решения Политбюро, а не о самом решении, наличие которого было бы прямым, а не косвенным основанием для установления даты.